ЧУЖОЙ
Просящему у тебя дай...[Мт. 5:42]
1. Экскурсия
Твой Бог — не мой, однако — и мой тоже.
Асфальта хрип, словно озноб по коже.
И деликатность — колкая, словно запонка...
Смешной вопрос — я ждала его —
«Вы замужем?»
Восток и Запад сходятся не на ринге;
Базар торгует с дохлым апломбом рынка.
Тоска — тупая, славянская, Достоевская...
Как будто бы что-то решается этим «Если бы»!
Церковным маслом плачут резные клены.
Вскрывают небо скальпелем самолета.
Страна, как баба, миру творит истерику...
На дне бокала — гетевская растерянность.
Народ — родные, словно рогожки, лица.
«Нет-нет, я не пишу стихов на английском!»
У стен собора — мусор. Могу гордиться я!
«I will survive», — ведь выжить — почти традиция.
Священный смысл древнего и простого.
Слегка шатаясь, племя бредет Христово...
«Вы только рады — only a glad — не счастливы?»
Дурак! На русском, мать нас, мы — соучастники.
Полжизни пересекается словом «кроме».
Вино — исконный символ Господней крови...
Одними губами — десять раз кряду — «Отче наш!»...
Словарь любви — в пробелах, как у заочницы.
«Закат Европы» ласточкой провожаю...
Гляди, не бойся! Видишь, я не чужая?
У нас обычай: птиц отпускать на таинство...
И «that is all», что небу от нас останется.
2. «О Боже!»
Брусчатки звон, мотивы Глинки,
Две липы в изголовье Липок
И серые, в заботах, люди...
Пол-яблока на древнем блюде.
Кровь вперемежку со слезами.
Мечты...
На выдержку экзамен.
Тупая пытка первой Музы...
До боли обнаженный мусор.
Благая Весть из ниоткуда...
В глазах — первостепенность чуда.
Гортанная латынь молитвы...
Две липы в изголовье Липок.
Общеславянский выкрик: «Боже!»
Майдан распят и в гроб положен...
И тихое, почти без кожи,
Твое мне в душу:
«O, my God!..»
3. Искушение
«Где за тебя молиться,
В костеле или в мечети,
Девочка-переросток
В стиле «I will survive»?»
Всходят и сходят лица.
Плоть ангелов топчут черти.
Все в этом мире — просто:
Взятое отдавай.
«Сколько лье до вокзала
Спасаться — темно и сладко —
Бегством от света нимба
Над твоей головой?»
Я ему не сказала.
Не сказала — и ладно.
Так же, как я, ранимы
Библия и сувой.
«Где за тебя молиться?
В соборе или на Лысой
Ваше горе? Опасно —
Всем, кто в тебя влюблен...»
Всем — это значит, листьям.
Октябрьским мертвым листьям...
Мессам во имя Спаса...
«Знаю». — ответил он.
4. Влага
Древний купол.
Молодая рана.
Театр кукол —
Города и страны.
«Не сегодня.
Может, в Воскресение!»
Сплетня-сводня
Парит по-осеннему.
Тают нити...
Тканая брусчатка.
«Позвоните!
Дождь у нас — на счастье!»
Не сегодня.
Нынче — негде деться нам...
День-наводчик
С хитрой миной детскою.
Свято. Тихо.
Вечные поминки.
Робкий вихрь
Ротовой заминки.
Не сегодня:
Слишком наши — сумерки.
Мир-негодник
В дождь играет судьбами.
Древний город.
Юная икона.
В сердце голом —
Дикий нерв покоя.
Не сегодня:
В Рим ведут пути огня...
Губы...
Годы...
Господи, прости меня!
26 октября 2008 г., в одном из киевских кафе
5. Чувство времени
Ну, да. Мне мало лет. А что?
Играют дети в шапито.
Мечты линяют, словно бренд.
Да, есть. У меня есть «бой-френд».
«Моя — твоя — не понимай».
Христом распятым выжжен май.
Из Библии пророс Коран...
Одни часы — на десять стран.
Но стрелки разные... К семи
Ты прилетишь домой, пойми!
На все осталось полчаса...
Молчу.
Считаю пояса.
6. Колыбельная миру
Все в этом мире, — как прежде:
Немного тупой надежды,
Чуть больше — веры и правды,
По горло — самоуправия.
Все в этом мире, — как раньше.
Медом сочатся раны.
И в парке гуляют дети...
Принцесса сидит в карете.
Все в этом мире — исконно:
Слова, жернова, иконы...
И даже на Дон Кихота
Достало циничного хохота.
Все в этом мире — извечно:
По капле стареют свечи...
И мне ничего не светит...
Пытаюсь забыть сном.
7. К своим
В. К.
Только двое: земля и небо, —
Как умеем, так и летаем.
Ты простишь мне Фому, Будду,
Заратуштру et cetera...
Ты простишь мне мои нервы,
Ты простишь мне мои стаи;
Лет так эдак... Я тоже буду
Бабой-яблоней со двора.
Только трое: еще ребенок.
Для поэзии — мало места.
Как умеем, так и рожаем
Космос — крохотный, с кулачок...
Ты прощаешь меня с пеленок;
Я всегда — не твоя невеста;
Не ругай меня, ну, пожалуйста,
И не спрашивай ни о чем!
Только четверо: голос Родины, —
Тает утро аквамариново...
Ты прощаешь... Но ждут выси...
Все дороги уходят в Рим;
Я сама не своя вроде:
Никуда я не эмигрирую!
Разжигаю костры из писем...
Подношу к волосам...
Горим...